ФИНЛЯНДИЯ
В июле минувшего 1863 года, недель за 6 до открытия финляндского сейма, издаваемая в Гельсингфорсе на шведском языке, весьма распространенная в крае газета "Dagblad", рассуждая о положении оного, вводила заключение, что все существование Финляндии страдало и страдает от глубокой несоответственности между национальным и умственным развитием ее с внешними отношениями, которыми связан финляндский народ, составляющий отдельную нацию; что признанная в Финляндии конституция, в продолжении более полувека, фактически не выполняется; и что интересы народа часто терпят от положения к теперешней союзнице его, России, вследствие войн и денежных кризисов, которым Финляндия невольно подвергается. Основываясь на таких данных, газета заявляла широкую программу желаний для необходимого развития внутренних и внешних политических форм края, а именно, чтобы сейм собирался в периоды от 3 до 5 лет с правом предоставлять собственные предложения на утверждение монарха; чтобы взимание без согласия представителей таможенных пошлин и других непрямых налогов было уничтожено; чтобы все повинности и расходы определялись и контролировались сеймом; чтобы высшие чиновники были ответственны перед народными представителями; чтобы допущена была свобода печати; чтобы военные силы края существовали отдельно; чтобы Финляндия в случае войны России могла сохранять нейтралитет; наконец, чтобы отдельная монетная система края была совершенно независима от русской. Затем, в конце июля, перепечатана была в той же газете статья из английской "Morning Post", что шведские манифестации в пользу Польши и отказ финляндцев в требуемых Россиею верноподданнических адресах принудили русское правительство согласиться на созвание финляндского сейма и что финляндцы должны воспользоваться настоящим политическим положением России, дабы получить полную гарантию в самостоятельном и свободном правлении. Вообще, как эта газета, так равно некоторые другие в крае выказывают явное нерасположение к России и большое сочувствие Швеции, нередко перепечатывая из тамошних газет неприязненные против нас выходки, в особенности относительно происшествий в Польше.
При таком направлении, предшествовавшем собранию сейма, можно было ожидать, что кроме предметов, определенных правительством, произойдут в оном жаркие прения в либеральном духе и по другим вопросам, тем более что в крае чувство самостоятельности заметно развилось в последнее время; но занятия сейма, после торжественного открытия его Вашим Императорским Величеством 6-го сентября, шли весьма медленно. По истечении шести недель ни один проект закона по предложению правительства не был еще представлен на обсуждение сословий. Медленность эту приписывают флегматическому характеру финляндского народа, необходимости употреблять на совещаниях финский и шведский языки, главным же образом, неопытности и непривычке к занятиям подобного рода, требовавшим установления форм заседаний и устройства различных комитетов. С образованием сих последних принята была публичность прений и учреждение общего клуба для сближения всех четырех сословий: дворянского, духовного, городского и крестьянского. За сим все четыре сословия решили ходатайствовать о периодических сеймах, чрез каждые три года, независимо от всемилостивейше обещанного созвания такового по истечении первых 3-х лет.
К представителям духовенства поступили в то же время петиция и протокол избирателей Нижне-Бьернеборга, заключающие желания, заявленные уже (как упомянуто) газетою «Dagblad». 7 протоколов избирателей разных округов и несколько петиций одинакового содержания представлены и в крестьянское сословие, но с присовокуплением двух новых требований: уничтожения сословных прав и предоставления Финляндии своего собственного купеческого флага. В мещанское сословие поступило 35 протоколов избирателей и петиций, выражающих большею частью те же самые желания.
8/20 ноября сейм, видя невозможность кончить дела в назначенный 3-х месячный срок, всеподданнейше ходатайствовал о продолжении оного в мере необходимости для удовлетворительного решения предложенных ему столь многих обширных и так глубоко затрагивающих государственное устройство и управление страны вопросов; причем сословия дворянское и духовное просили об отсрочке до 15-го апреля будущего 1864 года, а мещанское и крестьянское - до 1-го мая. Вследствие сего Высочайше разрешено продолжить сейм еще на 3 месяца, т.е. до 15-го марта нов. ст.
Затем в заседаниях дворянского сословия приняты в течение ноября следующие наиболее замечательные постановления: 1) уничтожение исключительного права дворян владеть особыми привилегированными имениями, пользующимися довольно значительными льготами; 2) существовавшие до сего различные виды личных налогов, от которых было освобождено дворянство, - заменены поголовною податью, падающею на всех без исключения жителей; 3) отменено разделение дворянского сословия на три класса, так что на будущих сеймах все дела будут решаться простым большинством голосов; бароны же и рыцари лишаются первенствующего значения. Внесенная представителем Вейсенбергом петиция о предоставлении Финляндии особого торгового флага не принята ландмаршалом на том основании, что край находится в зависимости от России и что в конституции оного о собственном флаге не упоминается ни слова.
19-го ноября, после продолжительных и оживленных прений, принято было также весьма замечательное постановление, незначительным, впрочем, большинством; что финский дворянин, не подлежащий финским законам и не платящий податей, лишается права представительства. Большое число членов протестовало против этого решения, отнимающего у многих лиц политическое право заседать на сейме. По внесении своего veto в протокол, члены эти оставили залу заседания и не участвовали в подаче голосов по следующему, принятому оставшимися членами дополнительному пункту: что дворянин, находящийся не по финским служебным обязанностям вне пределов отечества более шести лет и по истечении оных вернувшийся в Финляндию, но не живший постоянно в пределах ее трех лет и не плативший податей, лишается равномерно права представительства.
Вообще стремление финляндцев к развитию политического прогресса, проявляется с такою силою и единодушием, что оно легко может перейти за указанные им пределы, если за ним не будет постоянного и разумного наблюдения.