Постоянно усиливающееся, особенно в последнее время, проявление деятельности так называемой русской социал-революционной партии и те способы, к которым она прибегает для достижения своих преступных целей, не могут не обращать самого серьезного внимания Правительства.
При ближайшем и внимательном наблюдении за ходом революционной деятельности, в проявлениях ее как отдельными лицами-агентами социальной партии - так и целыми сообществами, представляется вполне очевидною крепкая внутренняя связь и солидарность в их действиях. Из всех обнаруженных до настоящего времени более или менее выдающихся дел о политических преступлениях ясно видно, что преступления эти не имеют местного характера, - что, возникая в одной местности, они продолжаются в другой, - что члены преступного сообщества быстро переносят свою деятельность из одного конца Империи в противоположные местности и что все лица, примыкающие к революционному движению, видимо составляют одно сообщество, разбившееся лишь на отдельные кружки для более успешного развития и осуществления своих преступных замыслов; по этому между всеми отдельными членами и кружками существует то единодушие, которое более всего содействует их успехам.
При такой общности в деятельности партии социал-революционного движения необходима, казалось бы, такая же общность и в действиях органов Правительственной власти.
Если единодушие могло укрепиться в какой-то бродячей шайке злоумышленников, то такое же и еще более сильное единодушие
должно существовать между органами Правительственной власти. И стремление к такому единодушию в них конечно существует, но не имеет способов для своего проявления.
Все дело в том, что шайка злоумышленников, хотя действует и в разных местах, но не прерывает сношений друг с другом, - органы же Правительственной власти остаются на своих местах почти без всяких сношений между собою. То, что известно одному - неизвестно другому; каждый идет порознь, действует по собственной системе, не зная о действиях и системе другого и вследствие сего является полное отсутствие какой-либо общей системы, отсутствие того взаимодействия, которое необходимо при всяком общем деле. А преступная шайка ободряется таким разъединением Правительственных сил и гордо поднимает свою преступную голову.
Для подтверждения настоящего положения стоит только обратиться к бывшим уже политическим процессам. Из рассмотрения их нельзя не заметить, что возникающие судебные преследования по политическим преступлениям ограничиваются большею частью установлением только факта преступления и его исполнителей, далеко не разъясняя ни личности деятелей, ни их связей, ни их сношений; вследствие сего почти каждое следственное производство представляется совершенно изолированным, - преступность расследуемого деяния сглаживается, смягчается и самое преступление является иногда каким-то бесцельным нарушением закона. Не редко случается, что об одном и том же лице производятся дознания в разных учреждениях одного и того же Генерал-Губернаторства, причем одно учреждение не имеет никаких сведений о возникновении о том же лице другого дела, - отсюда очевидно неудобство, которое прямо ложится невыгодно на исход дела. Мало того, некоторые, видимо преступные, деяния оставляются совершенно без преследования в силу их видимой ничтожности, - между тем эти же самые деяния, в связи с общим ходом дел, могут иметь весьма серьезное значение, могут служить весьма сильным подспорьем для разоблачения более тяжкого преступления. Причина такого неудовлетворительного хода дел заключается, во-первых, в отсутствии взаимных сообщений и обмена обнаруживаемых обстоятельств, а во-вторых, - в незнании, вследствие сего, всех подробностей текущего положения революционной пропаганды, ее руководителей и деятелей.
С учреждением временных Генерал-Губернаторств2 деятельность отдельных исполнителей власти несомненно усилилась; но разрозненность их действий, также несомненно, осталась та же самая.
Исходя из того положения, что при современных обстоятельствах деятельность Правительства должна быть направлена главным образом и прежде всего на искоренение того внутреннего врага, который присвоил себе название русской социал-революционной партии, подкапывается под самые священные основы общественной жизни, нарушает и даже останавливает правильное ее течение и развитие, признается настоятельно необходимым, для достижения цели, образование таких следственных органов, которые владели бы достаточными средствами для осуществления своей задачи и деятельность которых обхватывала бы все более или менее зараженные местности.
Останавливаясь на тех требованиях, которым должны удовлетворять следственные органы, следует признать, что помимо личных сил, помимо широкой опытности, они должны совмещать в себе такие условия, которые прямо и непосредственно могли бы противодействовать характеру преступного движения. Посему следственные органы должны быть близко знакомы с этим движением как вообще, так и с отдельными формами его проявления в разных местностях; они должны близко знать все дела, возникающие не только в отдельном Генерал-Губернаторстве, но и в районе других Генерал-Губернаторств; между ними должно существовать полное единодушие и своевременный обмен сведениями; они должны иметь полную возможность проследить за лицом, навлекшим на себя обвинение, за его связями и отношениями. Только при этих условиях каждое следствие как об отдельном лице, так и о целом кружке, будет представлять полную, вполне законченную, картину преступления, а не являться каким-то отрывочным эпизодом преступной деятельности того или другого лица. Следствие, достигая только этой цели, может с точностью уяснить внутреннюю связь сообществ, а, следовательно, разоблачив корень зла, дать средства направить все силы для его подавления.
[...]
... Органами, вызываемыми временным положением дел и чрезвычайными условиями, могут быть признаны следственные комиссии, образованные при каждом Генерал-Губернаторстве.
Эти следственные комиссии должны ведать все дела о государственных преступлениях в пределах Генерал-Губернаторства и производить все следствия по сим делам. Ни одно политическое преступление и ни один политический преступник, как бы по-видимому ни маловажно было его преступление, не должен миновать следственной комиссии. Таким образом, вся совокупность государственных преступлений, совершенных в пределах целого Генерал-Губернаторства, будет находиться в руках одного учреждения - следственной комиссии, а вследствие сего представится возможность установить связь преступлений между собою и вместе с тем отделить те из них, которые по своей индивидуальности могут быть рассматриваемы как случайные явления.
Следственные комиссии одного Генерал-Губернаторства должны иметь непрерывные сношения с комиссиями всех других Генерал-Губернаторств, - должны сообщать одна другой о всех возникших в каждой из них делах, с указанием на главнейшие обстоятельства, должны непременно сообщать одна другой о всех лицах, привлеченных к следствию и присылать их приметы и фотографические карточки. Такое общение комиссий даст полную возможность для выяснения связи обнаруженного преступления и его деятелей с общим революционным движением.
Следственные комиссии должны иметь такой состав членов, чтобы следственные действия могли производиться безостановочно и чтобы таким образом дела о государственных преступлениях могли быть разрешаемы с тою необходимою быстротою, которой требует самое свойство сих дел.
Следственные действия следственных комиссий должны иметь вид и значение не тех предварительных дознаний, которые призводятся в настоящее время на основании закона 19-го мая 1871 года3; нет - действия следственных комиссий должны иметь значение окончательных судебных следствий, по коим суд мог бы прямо приступить к решению. Предоставление такого значения следственным действиям комиссии безусловно необходимо, иначе если не все то, что обнаружено комиссией, то наверное многое будет уничтожено судебным следствием, так как по существующим законам судебное следствие служит суду главным основанием для определения наличности преступления.
[...]
При согласии на учреждение следственных комиссий, представится необходимость в составлении особого устава или инструкции, которые бы с точностью определили состав каждой комиссии, те цели, которые она должна преследовать, предметы ведомства комиссий, порядок действий и пределы их власти.
[...]
Председатель комиссии избирается Генерал-Губернатором и утверждается Высочайшею властью; члены же комиссии назначаются шесть - Главным Начальником III Отделения Собственной Его Величества Канцелярии и шесть - Министром Юстиции.
Ведомству следственных комиссий подлежат исключительно преступления государственные, а круг действий в территориальном отношении определяется пределами Генерал-Губернаторств.
[...]
Порядок самого производства следствий определяется ныне существующими законоположениями по этому предмету; причем представляется лишь необходимым разграничить точнее круг действий Начальников Жандармских Управлений и действий комиссии и - так сказать - примирить их между собою.
В интересах достижения этой цели казалось бы вполне правильным возложить на Начальников Жандармских Управлений производство по каждому возникающему преступлению таких действий, которые необходимы для удостоверения в действительности события, а также действий не терпящих отлагательства, но при этом, Начальник Управления, приступая к тому или другому действию, в тоже время, доносит об этом Главному Начальнику III Отделения Собственной Его Величества Канцелярии и сообщает Председателю Комиссии.
[...]
Во время самого производства следствий, о каждом выдающемся обстоятельстве и о каждом привлеченном к делу лице, в качестве обвиняемого, Председатель комиссии немедленно сообщает краткие сведения Председателям других комиссий с препровождением примет и фотографических корточек обвиняемых и в то же время представляет такие же сведения Генерал-Губернатору, который, в свою очередь, сообщает их Главному Начальнику III Отделения Собственной Его Величества Канцелярии.
Таким образом, вся совокупность государственных преступлений, совершенных в пределах всех Генерал-Губернаторств, будет сосредоточиваться у Главного Начальника III Отделения Собственной Его Величества Канцелярии.
Оконченное производством следствие представляется, с заключением Комиссии, Генерал-Губернатору, от усмотрения которого зависит, или передать дело на рассмотрение военного суда, или же прекратить дело административным порядком; причем о том или другом направлении дела Генерал-Губернатор также сообщает Главному Начальнику III Отделения Собственной Его Величества Канцелярии.
генерал-адьютант Тотлебен
11 февраля 1880 г.
С.-Петербург.