Кавказ
В старину жители Закавказского края не столько из боязни русского оружия, сколько из уважения к русскому правосудию с покорностью исполняли все распоряжения поставляемых над ними правительством нашим властей, выбор которых был тогда вообще довольно удачен. Впоследствие времени народ охладел в своем доверии к правительству, видя в главных представителях оного или жестокое самоуправство, или сонливое бездействие, в второстепенных лицах - неспособность, а в низших чиновниках - безнаказанных злоупотребителей.
Неожиданное появление Государя Императора в этом крае воскресило надежды его жителей на лучшую будущность; а за исполнение этих надежд ручалось прибытие туда сенатора барона Гана 32 для улучшения административной системы в Закавказских провинциях. Это улучшение в видах действительной потребности и существенных польз народа должно было коснуться только обрядов правосудия и облегчить к нему доступ, без изменения коренных условий и местных обычаев. Барон Ган увлекся заманчивостью своих утопий и впал в ошибку: начертанное им Положение 1840-го года оказалось совершенно неудобно в своем применении 33. Жители, обманутые в своих надеждах, сначала упали духом; но когда увидели, изучая новое Положение, что этот закон уничтожает заветные права агаларов над людьми, им подвластными, и лишает их других усвоенных им нравами и обычаями преимуществ, то недоверчивость к правительству снова запала им в душу, и это всеобщее негодование, без сомнения, разразилось бы в мятежах и смутах, если бы князь Чернышев личным присутствием не успел успокоить волнения жителей 34. В этом новом послании к ним одного из высших государственных сановников они увидели залог отеческой заботливости Государя Императора об их благоустройстве; а принятые тогда же князем Чернышевым меры к облегчению судебного разбирательства и многие другие, сделанные им распоряжения, восстановили доверие их к правительству.
Военные действия на Кавказе в последнее время стоили нам больших потерь. Беспрерывные стычки с отважным предводителем горских племен Шамилем 35 и быстрота внезапных нападений его на наши отряды и укрепления проявили в нем опасного врага. По имеющимся сведениям, Шамиль приготовляет кабардинцев к восстанию, старается подвигнуть против нас жителей Аварии и соседственное с Кахетией лезгинское племя дидойцев, распространяя между тем влияние свое на юг Кавказа.
Общее мнение чрезвычайно обвиняет в этих неудачах мелочный характер генерал-адъютанта Нейдгардта 36 и, приписывая ему все дурное на Кавказе, полагает, что вообще дела того края дурно кончатся, ежели правительство к восстановлению оных не примет самых усиленных мер.