Гродно
В Гродно в первый раз имел я случай сблизиться с поляками и замечать, как они проводят время 7.
Поутру все женщины, как скоро встают и оденутся, идут в костел, весь день открытый, и совершают утреннюю свою молитву.
Ввечеру или сами в гостях, или принимают гостей, и все достаточные домы открыты для знакомых.
Все поляки между собою коротко знакомы и знают друг друга с детства. Несмотря на то, мужчины обращаются с дамами всегда вежливо и предупредительно. Стараются угождать им и занимают остроумными разговорами, легкими намеками на их тайны и опасности, которым они подвергают своих поклонников. Старики забавляют молодых дам влюбчивостью и уверениями, что они одни истинные их обожатели, и предостережениями, чтоб они молодым мужчинам не верили. Последние защищаются и обличают стариков в непостоянстве. Как скоро эта материя исчерпается, то кто-нибудь садится за фортепиано, начинает мазурку, и тогда все — и гости и хозяева — поднимаются и танцуют, и старые и малые.
Являются новые гости и дамы. Все встречают их приветствиями, возобновляются разговоры. Разговоры опять переходят в танцы, а танцы в игры, в которых и дети принимают участие. Так проводят поляки каждый вечер. В карты играют только там, где нет прекрасных женщин и где находятся одни мужчины. Никто не важничает; никто не думает заслонить других. Никто не требует, чтоб им занимались одним, если он богаче и знатнее других. Каж-
[126]
дый старается быть любезным, веселым острословом и заслужить одобрение дам. Между тем дамы употребляют все тонкости, <чтобы> выведать у мужчин, обращающихся в модном свете, кого они почитают наибольшими красавицами и над кем они одерживают победы; и опять танцуют.
Такой образ жизни, веселый, непринужденный, оживленный участием молодых прекрасных беззаботных женщин в забавах, балах, всем нам, русским, весьма нравился, и мы неохотно оставляли Польшу. Наши генералы искали всегда предлога отсрочить свой выезд из польских городов, а особливо из Вильны. Конечно, так проводят кое-где вечера и в России, но за редкость. Умная и веселая беседа, сопровождаемая смехом и шутками, не прерывается ни на минуту.
Уважение к красоте у поляков кажется столь естественным, что никто не удивляется, если вельможи из блестящего дворца нисходят в самый скромный дом, чтобы воздать красоте дань удивления.
От этого появления никто не смущается. Каждая красавица знает, что красота часто сильнее богатства и знатности и что она нередко одерживала над ними победу.
[127]
И.Н. Лобойко. Мои записки (Печатается по: ИРЛИ. Ф. 154. № 37-41, 55, 60). // И.Н. Лобойко. Мои воспоминания. Мои записки. М., 2013, с. 126-127.
Комментарии
7. Рядом Лобойко сделал заметки для памяти: «По болезни я остался на квартире у Дмитриева. Дмитриев Александр Петрович. Покровитель его князь Любецкий. Федор Лукич Переверзев».