Беспорядки между крестьянами
Составление в Западных губерниях инвентарей для уравнения повинностей и облегчения податного состояния поселили в крестьянах ложную мысль, будто бы им Высочайше дарована свобода и будто бы владельцы стараются скрыть это в тайне. Последствием этих превратных толков в Могилевской губернии в начале года случилось происшествие, встревожившее все местное дворянство. Два дворовых человека помещика Лесневского, озлобленные наказанием брата их, убили управителя и потом, не успев лишить жизни своего господина, отправились в соседние имения для отмщения другим помещикам за угнетение крестьян: в несколько часов на расстоянии 18 верст они убили шесть и ранили восемь дворян. Свидетели зверства этих людей, крестьяне, не остановили их и допустили скрыться, но они вскоре были задержаны. По исследованию дела оказалось, что ни предварительного заговора на совершение этого злодеяния, ни сообщников убийц не было, а 14 крестьян не защитили своих владельцев оттого, что были испуганы неожиданностью событий. Виновные суждены военным судом и подвергнуты примерному наказанию, которое произвело на местных жителей сильное впечатление.
Вскоре после этого произошло волнение в Витебской губернии. Там разнеслись слухи, что крестьянам, работавшим три года на Московской железной дороге, даруется свобода. Крестьяне, изнуренные недостатком продовольствия, легко поверили этим слухам, распродавали свои имущества, истребляли земледельческие орудия и уходили из селений. В начале мая некоторые имения опустели; остались только те, которых удержала на месте крайняя нищета!
Губернское начальство медлило своими распоряжениями до того, что в Дризинском уезде движение крестьян приняло вид совершенного возмущения. Они угрожали помещикам смертью, вооружались и отправлялись толпами. Некоторые из этих партий устремились через Псковскую губернию с целью достигнуть С.-Петербурга и подать жалобы на владельцев. Напрасно местные чиновники, посланные с слабыми отрядами внутренней стражи, старались остановить уходивших; они бросались на нижних чинов, ранили их, жестоко били чиновников и дворян.
Для прекращения этих беспорядков посланы были флигель-адъютанты Опочинин и Назимов 15 и приказано направить туда находившиеся в ближайших местах войска. Бежавшие толпы задержаны, обращены на место жительства, и спокойствие в губернии восстановлено. Зачинщики беспорядков и виновные в буйствах арестованы и преданы военному суду. По исследованию, злоумышленных подстрекателей не открыто, но оказалось, что предписание о скорейшем составлении инвентарей дало повод к превратным толкам о свободе; наем людей на железную дорогу, самовольный уход туда многих крестьян в надежде лучшего пропитания и долговременное нахождение там беспаспортных распространяли еще более ложные слухи, которые поддерживали местные жители в видах корысти. Виновные в подстрекательстве также преданы суду.
В других губерниях Западного края крестьяне возмущались против помещичьей власти в 12 имениях. Это большею частию происходило от обременения крестьян работами, от дурного обращения с ними и от стремления крепостных людей к свободе. Особенное упорство оказано было крестьянами двух имений помещиков Подольской губернии Гижицкого и Поповского, где ни меры исправительные, ни воинский постой не обратили крестьян к покорности, и только жестокое наказание зачинщиков усмирило возмутившихся. В прочих имениях волнения прекращены мерами кроткими. В подстрекательстве крестьян открыты виновными жители смежных казенных имений, сочинители просьб, руководимые корыстью, и несколько сельских священников, возбуждавших в крестьянах дух неповиновения из личных неудовольствий к владельцам.
Крестьяне внутренних губерний возмущались в 26 имениях. Спокойствие восстановлено было большею частью при содействии воинских команд, а в имении помещика Ярославской губернии Томановского по упорству крестьян и вредному примеру для других вотчин, в которых замечен был также дух своеволия, признано было необходимым предать виновных военному суду.
В Воронежской губернии распространены были закубанскими поселенцами из беглых жителей этой губернии ложные слухи, будто бы помещичьим крестьянам дозволено переселяться на Кавказ, и будто бы там даруют им льготы. Эти слухи, перешедшие и в Курскую губернию, взволновали умы до того, что крестьяне начали продавать свои имущества, и из имения воронежского помещика Харкевича несколько семейств ушли в Курскую губернию для получения билетов на дальнейшее следование. Они вскоре были задержаны, водворены на местах жительства, и волнение, принятыми губернским начальством мерами, прекращено.
В Курской губернии в то же время до 75 крестьян помещика князя Трубецкого отправились на Кавказ через Воронежскую губернию; когда же были остановлены в имении графа Бобринского, то, не желая возвращаться к своему владельцу, возмутились против местных чиновников и вместе с тамошними крестьянами, подстрекаемые двумя священниками, напали на воинскую команду, рассеяли ее и жестоко избили чиновников. Они вскоре усмирены кроткими внушениями, а зачинщики преданы суду.
Покушений крестьян на жизнь помещиков своих было 20, большею частью в Великороссийских губерниях, но 14 таких покушений были безуспешны. На жизнь управителей и сельских старшин было 15 посягательств, и в том числе совершено 10 убийств. Причина этого рода преступлений относится наиболее к строгому обращению или взыскательности за проступки виновных и к личному мщению за притеснения.
Случаев жестокого обращения помещиков с крестьянами обнаружено 22, в том числе в Западных губерниях 6, в Тульской 4, в Смоленской 3. Кроме того, уличились в жестокостях 9 управителей.
В смертельном наказании крестьян обвинено 16 владельцев и 59 управителей, приказчиков и старшин.
От жестоких наказаний умерло крестьян обоего пола 54, малолетних 5; рождено мертвых младенцев 17, доведено до самоубийств 5 человек; всего 81, менее против 1846 года 26-ю случаями.