СВОД МНЕНИЙ НАСЧЕТ ВНУТРЕННЕГО СОСТОЯНИЯ РОССИИ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ЕЕ СОСТОЯНИЕ
При каждом новом царствовании, при каждом важном событии при дворе или в делах государства издревле и обыкновенно пробегает в народе весть о предстоящей перемене во внутреннем управлении и возбуждается мысль о свободе крестьян; вследствие этого происходят и в прошедшем году происходили в разных местах беспорядки, ропот, неудовольствия, которые угрожают хотя отдаленною, но страшною опасностью. Так и теперь, по поводу бракосочетания Великой Княжны Марии Николаевны, в народе разнеслась весть, что крестьяне будут освобождены. Толки всегда одни и те же: царь хочет, да бояре противятся. Дело опасное, и скрывать эту опасность было бы преступлением. Простой народ ныне не тот, что был за 25 лет пред сим. Подьячие, тысячи мелких чиновников, купечество и выслуживающиеся кантонисты, имеющие один общий интерес с народом, привили ему много новых идей и раздули в сердце искру, которая может когда-нибудь вспыхнуть.
В народе толкуют беспрестанно, что все чужеязычники в России, чухны, мордва, чуваши, самоеды, татары и т.п. свободны, а одни русские, православные - невольники, вопреки Священному Писанию. Что всему злу причиной господа, т.е. дворяне! На них сваливают всю беду! Что господа обманывают царя и клевещут пред ним на православный народ и т.п. Тут даже подводят тексты из Священного Писания и предсказания по толкованиям Библии и предвещают освобождение крестьян, месть боярам, которых сравнивают с Аманом и фараоном. Вообще весь дух народа направлен к одной цели, к освобождению, а между тем, во всех концах России есть праздные люди, которые разжигают эту идею, и в последние годы преследование раскольников вооружило и их против правительства так, что их скиты сделались центром этого зла. Там наиболее пророчеств и толков, основанных на Священном Писании. Вообще крепостное состояние есть пороховой погреб под государством, и тем опаснее, что войско составлено из крестьян же и что ныне составилась огромная масса беспоместных дворян из чиновников, которые, будучи воспалены честолюбием и не имея ничего терять, рады всякому расстройству. Благоустройство удельных крестьян и оказываемая им защита сильно подействовали на возбуждение еще большего омерзения к крепостному состоянию. В этом отношении обращают на себя внимание солдаты, уволенные в бессрочный отпуск. Из них хорошие остаются в столицах и городах, а по деревням расходятся люди, большею частию ленивые или дурного поведения. Потеряв привычку к крестьянским трудам, не имея собственности, чуждые на родине, они возбуждают ненависть против помещиков своими рассказами о Польше, Остзейских губерниях и вообще могут вредно действовать на ум народа. Хорошие из бессрочно отпускных не могут противодействовать вредному влиянию, потому что льстящее страстям мнение принимается охотно.
Мнение людей здравомыслящих таково: не объявляя свободы крестьянам, которая могла бы от внезапности произвести беспорядки, - можно бы начать действовать в этом духе. Теперь крепостные люди не почитаются даже членами государства и даже не присягают на верность Государю. Они состоят вне закона, ибо помещик может без суда сослать их в Сибирь. Можно было бы начать тем, чтобы утвердить законом все существующее уже на деле (de facto) в хорошо устроенных поместьях. Это не было бы новостью. Так, например, можно было бы учредить волостные управления, сдачу в рекруты по жребию или по общему суду старшин волости, а не по прихоти помещика. Можно было бы определить меру наказания за вины и подвергнуть крепостных людей покровительству общих законов; а что всего важнее, разделив Россию на полосы по качеству почвы, климату и промышленному положению края, определить число рабочих дней на господина по мере занимаемой крестьянином земли и определить по той же мере оброк.
Начать когда-нибудь и с чего-нибудь надобно, и лучше начать постепенно, осторожно, нежели дожидаться, пока начнется снизу, от народа. Тогда только мера будет спасительна, когда будет предпринята самим правительством тихо, без шуму, без громких слов и будет соблюдена благоразумная постепенность. Но что это необходимо и что крестьянское сословие есть пороховая мина, в этом все согласны *.
В средине России 12 губерний подверглись в минувшем году необыкновенному бедствию: пожарам и волнению народному. Начало этих беспорядков являет Симбирская губерния, где происходили значительные пожары в удельных имениях Сызранского и Сенгилеевского уездов. Пожары сии приписывались народною молвою поджогам.
Вслед за тем распространились слухи, что поджоги производят помещики для разорения своих крестьян, которые назначены быть вольными или отданными в приданое ее императорскому высочеству Великой Княгине Марии Николаевне. Говорили о появлении покойного Великого Князя Константина Павловича; о казни дворянам и наконец поверили, что поджигает правительство для переселения усадеб по новому плану.
Губернское начальство и свидетели ежедневных опустошений не сомневались, чтобы пожары происходили от умышленного зажигательства. И действительно, подобные слухи и внушения ожесточили крестьян, потерявших доверие к помещикам и земским чиновникам, и были причиною буйства неимоверного. Крестьяне, убежденные в том, что поджигают, кидались на первого, кто подавал сомнения, били и арестовывали сельских писарей, приказных голов, становых приставов. Одного бурмистра избили и привязали к лошадиному хвосту. Исправника Корсунского уезда бросили в огонь. В помещичьих имениях происходило то же: один помещик жестоко избит, другой брошен в огонь вместе с управляющим отчиной.
Это самоуправство, многочисленные пожары и безнадежность урожая грозили гибельными последствиями. Все жители были в унынии.
Губернатор 19, объезжая все уезды с воинскою командой, строго наказывал буйствовавших.
По следствиям впрочем обнаруживалось, что были и поджоги, производимые местными жителями и солдатами в намерении грабить или по злобе. В с. Новоспасском 12-летний дворовый мальчик сделал 6 поджогов.
В то же время подобные беспорядки происходили и в других губерниях. В Саратовской слухи о поджогах распространились быстро. Пожары начались в пограничных уездах с Симбирскою. Им предшествовала молва и даже подметные письма. Пожары в г. Кузнецке подтвердили справедливость распущенных слухов. Народ в ужасе и волнении искал зажигателей, бросил в огонь трех человек и, наконец, поймав одного жида, побоями заставил его признаться, что он виновен. Дальнейшие последствия сего послужили к утверждению всеобщей мысли, что поджигают евреи по тайному влиянию поляков и в отмщение за повинность рекрутскую.
Отсюда начало зла, продолжавшегося в течение всего лета и разлившегося не только по смежным губерниям, но и далее. Везде говорили об евреях, прибавляя, что сначала они будут жечь по всей России дома и хлеб на корне, а потом морить людей ядом.
Между тем пожары были многочисленны и по всей губернии. Подметные письма в Саратове и других местах грозили опустошением - и угрозы иногда сбывались. Ожесточенный народ буйствовал, видя истребление домов и имуществ. В селе Балтаве два человека брошены в огонь. В с. Хованщине оказано сопротивление и насилие земской полиции. Жители как погоревших, так и уцелевших селений были напуганы до того, что выбрались с имуществом на бивуаки.
В Сердобском и Николаевском уездах обнаружены поджигатели - нижние чины внутренней стражи, нищие и местные жители. Повод к поджогам был грабеж.
Посреди сих волнений несколько чиновников в г. Кузнецке, желая водворить порядок и общую безопасность, захватили власть, им не принадлежащую, и посреди правительства устроили так сказать другое: Кузнецкий уездный комитет. Они приняли на себя звание членов оного и верховную власть в городе, учредили чрезвычайную полицию и назначили следственную комиссию для допросов евреев и других арестованных по подозрению в поджогах лиц. Порядок в городе был восстановлен, но следователи, не имея улик к обвинению арестованных, побоями и притязаниями довели их до ложных сознаний. Саратовский губернатор 20 по прибытии в Кузнецк застал, что все сии меры приведены уже были в исполнение, и, не обратив внимания на беззаконность их, утвердил оные; а Государю Императору донес, что он сам устроил попечительный комитет и водворил спокойствие в сем городе.
В Пензенской, в пограничном с Симбирскою и Саратовскою губерниями Городищенском уезде, дошедшие слухи о пожарах такое имели влияние на жителей, что в одном селении проезжавший во время пожара губернский землемер сочтен зажигателем, избит и оставлен два дня при-вязанный к городьбе. В другом крестьяне не гасили уже пожары, но искали виновных и, схватив одну женщину, хотели бросить в огонь.
Вскоре Саратовский губернатор уведомил официально Пензенского 21, что поджигают жиды, подкупленные поляками, для ослабления России и что открыта переписка их с чиновником Друкертом. Из Симбирской губернии перешли слухи, что поджоги делают помещики и земские чиновники. Все это навело такой страх и уныние по губернии, что жители, собрав имущество, оставили дома свои и с ужасом ожидали пожаров. Губернатор, проезжая по селениям с штаб-офицером Корпуса жандармов, убеждал их возвратиться, наказывая строго виновных в буйстве и оставляя в селениях военные команды.
За всем тем слухи увеличивались. Говорили, что Его Высочество Наследник женится на дочери турецкого султана, и на радостях сожгут три губернии. Крестьяне верили!
С половины июля начались частые пожары; открывали поджигателей: женщин, малолетних детей, безумных и развратных людей. Не проходило дня, ни ночи, чтобы селения не пылали. К этому присоединился неурожай; цены на хлеб возвысились. Жители были в унынии, выезжали в поле, разбирали уцелевшие дома свои. Беспорядки и самоуправство увеличивались. Подозревая помещиков в поджогах, в Керенском уезде крестьяне одного сковали, другого не пустили в имение; задерживали проезжающих; а в Нижеламовском одного проезжего мещанина бросили в огонь.
Наконец обнаружилось, что поджигали слепые нищие как в Пензенской и Саратовской губерниях, так и в войске Донском по наговору двух старообрядцев, озлобленных за уничтожение их монастыря. Раскольники ни в чем, однако, не признались, хотя и были уличаемы на очных ставках нищими. Запирательство их и обстоятельства дела дают повод подозревать, что если они и не главные злоумышленники, то имели влияние на поджоги.
В Тамбовской губернии беспорядки достигли также высшей степени. Слухи о беспокойстве в смежных губерниях поселили в народе опасения и недоверчивость. Несмотря на бдительное наблюдение в августе месяце пожары распространились в уездах: Тамбовском, Спасском и Кирсановском. Крестьяне взволновались. Веря общим слухам, что поджигают помещики, они в последнем уезде во время пожара присудили двух к смерти и одного заколотили палками и кольями; другой бежал. Двух дворовых людей имели намерение повесить. Старосты селений, собравшись, хотели осудить всех помещиков к виселице. В выгоревшем селе
Рассказове Тамбовского уезда крестьяне делали заговор бросить в огонь всех помещиков и земских чиновников.
Между тем жители сих уездов, оставляя дома, выезжали в поле и с дерзостью задерживали по дорогам проезжающих, подозревая всех в поджигательстве.
В губерниях: Воронежской, Харьковской, Тульской и Рязанской были также частые и значительные пожары и поджоги, особенно в городах: Богодухове, Сумах, Крапивне и Епифани. В Воронеже и Новохоперском уезде подбрасывали письма, и указываемые в них места часто горели. Жители приведены были в большое волнение и оставляли дома.
В Костромской губернии по случаю значительных пожаров в казенных и помещичьих лесах носились слухи, что их умышленно поджигают лесные чиновники для сокрытия производившейся с давнего времени запрещенной порубки.
В Нижегородской и Казанской губерниях обнаружены также поджоги. В городах Нижнем Новгороде и Горбатове подкидывали записки с угрозами и требованиями денег. В г. Василе поджигали рядовые этапной команды за дурную будто бы пищу от жителей. В Казанском уезде крестьяне губернского предводителя дворянства Еремеева пришли в волнение от слухов, что он намерен выжечь свое имение, не имея права владеть им.
В Оренбургской губернии известие о пожарах в Симбирской распространилось в исходе мая, - и когда Саратовский военный губернатор уведомил, что пойманный в Кузнецке еврей Симкин обвиняет находящихся в Уфе и на Сергиевских водах четырех евреев в зловредных умыслах, возникли повсюду толки, что Уфа и другие города обречены на сожжение и что жиды действуют по наговору поляков. Жители везде были в страхе и опасении и укладывали имущество для вывоза из домов.
Между тем в Оренбурге действительно произведено 11 поджогов, которым предшествовала молва, и хотя вскоре обнаружено, что они произведены были по личной злобе, без постороннего влияния, однако толки и беспокойство в народе увеличилось.
Наконец, по примеру прочих губерний и в Пермской также оказались поджоги. В исходе сентября начали подбрасывать в г. Екатеринбурге записки, заключавшие угрозы сжечь город и убить генералов, и бывшим вслед за тем пожаром истреблено более 30 домов на 250 тысяч рублей.
Таким образом, едва ли не вся внутренняя Россия представляла в продолжение целого лета ряд происшествий дотоле беспримерных. Губернские начальства относили все беспорядки не к одному только невежеству и минутному заблуждению толпы исступленной, но видели в них последовательность преступлений. Они доносили, что возмутители подкупают людей к поджогам и разглашениям и что даже время их действий условлено; ибо вдруг обнаружились пожары и одинакие беспорядки в разных уездах губерний. Общее мнение относило злоумышленные действия к полякам. В Симбирской и Тамбовской губерниях подозрение падало и на раскольников: не мстили ли они вследствие принятых правительством мер к уничтожению сект? Тем более что некоторые из них, не признавая никакой земской власти, готовы на все решиться из фанатизма, и обнаружено следствиями, что они действительно поджигали и производили возмущение в народе против властей, и что даже в тех местах, где находится менее раскольников, и беспорядков было менее.
Командированные по Высочайшему повелению для укрощения буйства народного и для строжайших розысканий о причинах пожаров в этом крае Корпуса Жандармов генерал-майор Перфильев и несколько флигель-адъютантов Его Императорского Величества нашли, что пожары происходили большею частью от неосторожности жителей при обыкновенных жарах и продолжительной засухе. Открывались, однако, и поджигатели, люди порочной нравственности, имевшие намерение грабить во время пожаров, или местные жители, зажигавшие из мщения к соседям и в уверенности, что злодеяния их будут отнесены к евреям.
Евреи, арестованные в Кузнецке, признаны невиновными. Злоумышления со стороны поляков не найдено и вообще по всем строжайшим исследованиям и розысканиям не открылось никакого общего обдуманного направления умов, никакого внешнего наущения или политической цели к расстройству Империи.
Везде, где зажигательству предполагалась цель важнейшая, оно произведено было без малейшей связи между собою и даже ни малейшего вероятия не представлялось о каком-либо постороннем влиянии.
Отыскивая же начало слухов и подозрений, генерал Перфильев и прочие жандармские штаб-офицеры заключили, что слухи те были следствием одних только догадок о поджогах. В селениях, где крестьяне наиболее буйствовали, при появлении генерала Перфильева они являли искреннее в том раскаяние и со слезами на коленях просили пощады, доказывая тем, что увлечены были порывом минутного заблуждения.
По предании виновных военному суду и по строгом их наказании спокойствие водворено повсеместно.
Движение умов в прошедшем 1839 году является в различных странных видах! Так, близ Москвы в Сергиевской Лавре разнесся слух и нашел себе в самой Москве последователей, что собор пустыни три ночи сряду освещался светом необыкновенным, что в третью ночь наместник Лавры пошел в собор с некоторыми из братий и увидели, что Преподобный Сергий, восстав из раки своей, подходил к царским вратам, что они сами собою растворялись, что в них являлась Матерь Божия и рекла следующие слова: «Еще продолжатся голодные годы за грехи правителей народа».
В течение 1839 года убито крестьянами за жестокое обращение и дурное содержание: восемь помещиков и один управитель.
Слышны жалобы на общий недостаток в деньгах. Иные приписывают это чрез меру возвысившимся ценам на винные откупа, другие, как кажется, с большею основательностью, - на распространившуюся повсеместно роскошь.
Люди благонамеренные при человеколюбивом желании отклонить этот недостаток по крайней мере от самого бедного класса людей с высочайшего разрешения учредили в С. Петербурге и Москве в нескольких местах обеденные столы. За рубль серебряный каждый бедный получает в течение целого месяца здоровую пищу, состоящую из хлеба, щей, каши и кружки квасу. В С. Петербурге посещает сии обеденные столы ежедневно до 300, в Москве до 200 человек. Замечательно, что в Москве в числе пользующихся обеденными столами, учрежденными для бедных, часто видят чиновников из разных присутственных мест.
Примечания
* К умножению доказательств об основательности этого мнения здесь прилагаются бумаги, полученные от генерал-майора Фалькенберга. Книга, из которой почерпнуто рассуждение об условиях помещика с крестьянами, изданная в 1809 году, находится в продаже! Больно видеть, как правительство, как будто бы старалось приготовить государство к перемене и само давало мысль о возможности к изменению существующего порядка, не ожидая действий для сего правительства. (Примечание авторов документа.)