П. П. ШТЕЙНГЕЙЛЬ
№ 244-й, Тара, 19-е июля 1845
Друг мой сердечный, Полина, 15-го, в воскресенье, я мысленно поздравлял тебя, первую, с дорогими твоими именинниками, со стариком включительно; в этих строках захотелось, некоторым образом, осуществить это сердечное поздравление, чтоб не вырубилось и топором — из сердца. Прими его с твоею добротою, с твоим радушием, с любовью, и да будет Христос — страдалец — бог! — посреди нас! Обними за меня, по прочтении этих строк, Володю — сына, Володю — внука; прижми их крепче к своему сердцу; мне будет, право, легче; а то больно тяжко.
Бог свидетель моего чувства, когда 6 декабря, помолясь господу о благоденствии государя — благодетеля детей наших и нашего, писал я к графу АЛЕКСИЮ ФЕДОРОВИЧУ ОРЛОВУ 1. Голову бы я прозакладывал, что мое письмо тронет его сердце, возбудит в нем сострадание, и я не останусь жертвою. Все, что я знал о нем, с самой юности его, мне было в том ручательством. И теперь, когда полгода времени сбивают меня с уверенности, остаюсь твердым в той же мысли, что мое письмо принято к благородному сердцу; но — видно, должен повторить свои слова, сказанные в конце одного из ответов [на следствии.— Н. З.],— обстоятельства выше всякого побуждения, всякой силы, всякого закона. Одно время выше и самых обстоятельств. Терпение и терпение!
Кстати: знаешь ли анекдот; он напечатан. Князь Григорий Григорьевич Орлов впал в немилость 2. Против его завел кто-то тяжебное дело. В Сенате думали угодить, поддержав противника. При докладе граф Кирилл Григорьевич Разумовский 3 один взял его сторону и сказал, что не все законы подобраны. Когда обер-секретарь клятвенно уверял, что более приличных законов нет, граф указал год, месяц и число. Приказали подать, прочесть — это был указ Петра Великого о кулачных боях, где сказано «лежачего не бить» 4. Устыдились, дело решили в пользу князя. Великая монархиня милостиво приветствовала графа за его выходку *. Нельзя не задуматься, что в варварский век считалось делом предосудительным нападать на беззащитного... и не сказать невольно: «О, просвещенья век!»
В конце прошлого месяца Александр Муравьев и Вольф проехали в Тобольск. Сюда они не заезжали. Я рад душевно за Катерину Федоровну 5. Очень понимаю, как малейшее сближение действует на родительское сердце. Да подкрепит ее господь.
С 10 июня у нас стояла беспрерывно ясная и жаркая погода. Только 30-[го] шел вымоленный дождь, и опять жары, поддерживающие язву на лошадей. Рогатый скот валится от чумы, против которой и холод не силен. Вообще жары меня ослабляют и куда как возбуждают желание — к вечному покою. Но, вспомня, что грех, со вздохом возношу взор к небу и с покорностию твержу: да будет воля твоя!
Передай мое почтение брату, сестрице Варваре Петровне. Обними мою, если возвратилась — приехала, хотел сказать, к вам. Кланяйся Анне Николаевне, Авдотье Петровне 6. Да хранит вас всех матерь божия. Прости. Обнимаю тебя, как неизменный друг до соединения в вечности
В. Штейнгейль.
Примечания
50. П. П. Штейнгейль
ЦГАОР, ф. 109, I эксп. 1826 г., д. 61, ч. 70, л. 66—67 об. Приложена писарская выписка из письма (отчеркнутые в тексте строки) с пометой А. Ф. Орлова: «Не посылать» (л. 65)
1. Имя и фамилия Орлова выписаны крупными буквами, очевидно специально в расчете на то, что он прочтет этот и следующий абзац.
2. Г. Г. Орлов (1734—1783), гр. (ошибочно назван князем), военный и государственный деятель, активный участник переворота 1762 г., возведшего Екатерину II на престол, ее фаворит; с 1772 г. утратил влияние при дворе, с 1775 г.— в отставке.
3. К. Г. Разумовский (1728—1803), гр., ген.-фельдмаршал, последний гетман Украины, член Государственного совета, участник того же переворота.
4. В сборнике списков декабристских произведений, составленном К. К Сунгуровым, среди заметок и выписок В И. Штейнгейля есть запись: «Указ о кулачных боях 21 июля 1726 года: И кто упадет, лежащих никого не били б» (ИРЛИ, ф. 265, оп. 2, № 2468, Л. 116 об.) См.: ПСЗ I, СПб., 1851, № 4939.
5. Е. Ф. Муравьева (урожд. Колокольцева, 1771—1848), мать декабристов А. М. и Н. М. Муравьевых.
6. Брат — Г. П. Вонифатьев, Варвара Петровна — сестра П. П. Штейнгейль. Сестра Штейнгейля — вероятно, Марья Ивановна. Авдотья Петровна — скорее всего, жена И. В. Прокофьева (об отношении ее к Штейнгейлю см. письмо 129).
* Текст: «Кстати: знаешь ли анекдот <...> за его выходку» отчеркнут на полях карандашом.
Здесь текст приводится по изданию: Штейнгейль В.И. Сочинения и письма. Том I. Записки и письма. Иркутск, 1985, с. 253-255.