НАРОДНЫЙ ДУХ
Современное состояние России заслуживает действительно глубокого изучения. Ряд самых важных преобразований обнял все стороны народной жизни, изменил основы нашего общественного устройства и не мог не произвести некоторого замешательства во взаимных отношениях сословий. Старые связи уже порваны, новые еще не установились, и общество, возрождаемое к новой жизни, на других началах, находится пока в брожении. Среди колебаний, неизбежных в эпоху подобных преобразований, естественно явились личности, желающие воспользоваться обстоятельствами для достижения своих эгоистических целей. Рассчитывая на временное неудовольствие, возникшее в сословиях, считавших свои интересы принесенными в жертву государственным потребностям, злоумышленники надеялись возбудить обширное восстание; но, к счастью, они в своих расчетах ошиблись. Польский мятеж и особенно дипломатическое вмешательство иностранных кабинетов в домашнюю племенную распрю затронули чувство русской национальности. Весь русский народ, сознавая оскорбление, нанесенное его гордости, поспешил выразить верноподданническую преданность монарху; все сословия, в том числе и московские раскольники по повщинского толка, внезапно слились в чувствах истинного патриотизма и торжественно заявили готовность принести за целость и честь отечества не только достояние, но самую жизнь. Кроме поданных тогда всеподданнейших адресов, русский дух выразился равным образом в письмах и телеграммах к некоторым государственным нашим сановникам. Дипломатическая деятельность государственного вице-канцлера князя Горчакова 51 и энергические меры генерал-губернатора Муравьева в Северо-Западном крае и наместника графа Берга в Царстве Польском дали повод неоднократной передаче этим лицам уверения общей признательности за их заслуги.
Но как не утешительно столь единодушное и повсеместное пробуждение патриотизма, для многих неожиданное, тем не менее, самый способ его проявления вызывает на размышление. Открытое, торжественное выражение народного чувства неоспоримо доказывает, что общественное мнение, до сих пор не существовавшее в России, успело в последние годы образоваться, окрепнуть и теперь сознает свое значение. Пользуясь правом изъявлять сочувствие и одобрение действиям правительства, общество незаметно привыкает к мысли, что ему одинаково принадлежит право высказывать порицание; оно приучается считать свое мнение верховным приговором и вряд ли затрудниться произнести его в решительную минуту. Даже в настоящее время похвала одним из государственных деятелей была как бы косвенным осуждением других, направление которых не совпадало с народным настроением. Такую привычку нельзя считать безопасною; ибо общество, под влиянием как собственных заблуждений, так еще более внешних подстрекательств, легко может не понимать цели и значения иных правительственных мер, вызываемых иногда государственною необходимостью и прямым благом народа. При таких обстоятельствах противодействие общественного мнения может повести к затруднениям и даже ослабить законный авторитет правительства. Поэтому необходимо не только подчинять выражение общественного мнения некоторым пределам, но и внимательно следить за его развитием, отстраняя по возможности вредные внушения.
Такое наблюдение является особенно важным ввиду новых законодательных мер, которых действие на народ не всегда может быть предусмотрено. Между прочим одна из тех, которые приняты в истекшем году, не могла не отозваться на народном характере и на состоянии общественной нравственности. Уничтожение откупов произвело вследствие низкого акциза чрезмерно быстрое понижение цены на вино, увеличило пьянство до невероятной степени, и хотя во вторую треть года число умерших от неумеренного употребления вина сравнительно уменьшилось, но это утешительное явление объясняется, быть может, только наступлением рабочей поры.
Затем мера правительства, возбудившая особенное внимание общества, есть Положение о земских учреждениях, Высочайше утвержденное 1 января сего 1864 года. Трудно определить вперед, какое она будет иметь влияние на общественное хозяйство, на народное развитие; но нельзя упустить из виду того впечатления, которое она произвела на образованные классы. Только немногие видели в ней меру чисто экономическую; большинство же объясняло ее или как уступку, вызванную современными обстоятельствами, или как первый шаг к представительному правлению. Она возбудила надежды в одних и опасения за будущее в других.
С нетерпением также ожидаются новые постановления относительно народного образования. Благомыслящие тем более желают им полного успеха, что, к прискорбию, настоящие учебные заведения, особенно высшие, породили много тлетворных плодов. Довольно значительная часть политических преступников и лиц, подозреваемых в сочувствии к их замыслам, оказалось принадлежащею к числу питомцев этих училищ, и признания некоторых из них ясно обнаруживают, что вредные семена запали в их юные умы еще на школьной скамейке. Поэтому нельзя не прийти к заключению, что корень зла гнездится в воспитателях и в преподавателях, которые, усвоив себе революционное учение, нередко передают его незрелым юношам, легко увлекающимся всякою новизною.
Другим источником вредного направления молодого поколения является наша периодическая литература, получившая в последние годы особенно сильное развитие и значение. Принимая деятельное участие в обсуждении всех вопросов внутренней и внешней политики, русские журналы рассматривали важнейшие явления жизни государственной и общественной, пользуясь с ловкостью малейшим случаем для проведения и разъяснения своих воззрений. Впрочем, начало самодержавия не подвергалось ни нападкам, ни даже обсуждению наших публицистов; но, тем не менее, они иногда высказывали убеждения, несогласные с монархическим образом мыслей. Три главных направления выразились в нашей журналистике: землевладельческое, охранительного свойства, но с указанием некоторого представительства, имевшее своими органами «Русский Вестник» 52, «Современную летопись» 53 и «Московские ведомости» 54; конституционно-демократическое, главными представителями которого были « С.Петербургские ведомости» 55, «Голос» 56 и «Отечественные записки» 57; и революционно-демократическое, отразившееся преимущественно в «Современнике» 58, «Русском Слове» 59, «Современном Слове» 60 и «Очерках» 61, вскоре по появлении слившихся с «Современным Словом». Различие их воззрений выразилось даже в суждениях о польском вопросе, который в общей сложности разобран был, однако же, нашими публицистами в видах правительства и с сознанием собственного национального достоинства. Пользуясь различием образа действий правительственных лиц в Царстве Польском и в Северо-западном крае, журналы выражали симпатии одному направлению, тем самым бросая тень на другое, не возбуждавшее их сочувствия. Вопрос этот вызвал жаркую полемику между «Московскими ведомостями», предпочитавшими систему, принятую в Западных губерниях, и «Голосом», защищавшим предшествовавшее управление в Царстве Польском. Было даже несколько передовых статей, в которых настаивали на необходимость даровать Царству Польскому полную автономию. Далее всех зашел в этом отношении журнал «Время» 62, поместивший на своих страницах статью «Роковой вопрос», в которой доказывал превосходство польской цивилизации перед русскою и выводил из этого справедливость требования поляками прежних их владений. Появление сей статьи, по неосмотрительности пропущенной цензурою, вызвало прекращение издания журнала «Время».
В вопросах иностранной политики различие журнальных воззрений выражалось с тою же силою. Одна только деятельность императора Людвига-Наполеона вызывала общее несочувствие наших публицистов всех партий. Но верную оценку их убеждений можно себе составить на основании отзывов их о прусском правительстве и прусской прогрессивной партии. Между тем, как московские журналы порицают дерзость и отсутствие патриотизма в оппозиции прусской палаты депутатов, журналы конституционно-демократические осыпают насмешками министерство Бисмарка 63 и даже не без иронии отзываются о короле Вильгельме 64, восхваляя главных прогрессистских вождей, а издания революционно-демократические с презрением отзываются и о последних, как о людях отсталых, непрактических, продолжающих парламентскую оппозицию, тогда как, по мнению публицистов этого оттенка, настала пора действовать иным оружием.
Учение материалистов имело своими органами преимущественно «Современник» и «Русское слово», которые излагали его в общедоступной, популярной форме. К сожалению, это учение не встретило себе довольно сильного отпора в других изданиях: одни из них, главнейшее духовные, мало следят за светской литературою и имеют очень ограниченный круг читателей; другие же, как, напр., «Домашняя беседа» 65, неприличным тоном своей цинической полемики не могли заслужить ни сочувствия, ни уважения благомыслящих людей.
Таким образом, наша журналистика, даже при существовании предварительной цензуры, находила способы высказывать и распространять в массе публики учения, далеко не согласные с существующим в России порядком. Кроме того, были примеры открытого нарушения цензурных постановлений. Так, газета «Современное слово» помещала статьи без исключения мест, недозволенных цензурою, что и повело к запрещению этого издания.
Подобное положение журналистики, действующей не только на людей зрелых и достаточно развитых для самостоятельного суждения, но также на юношество и на грамотных простолюдинов, представляет один из опаснейших элементов народного развития. Не отвергая заслуг, какие может она оказать всесторонним обсуждением правительственных проектов и предположений, не отвергая выгод гласности, часто доводящей до сведения правительства факты, которые без того могли бы остаться неизвестными, нельзя не заметить, что периодическая литература, часто с непростительною легкостью решающая вопросы, едва ей известные, может иметь пагубное влияние, особенно в наше переходное время.
Из всего вышеизложенного следует, что, несмотря на всеобщее, единодушное пробуждение чувств преданности Царю и отечеству, вызванное польским восстанием и дипломатическими действиями Запада, наша общественная жизнь все еще представляет разрушительные начала, которые, особенно при постоянно усиливающейся революционной пропаганде, могут получить опасное развитие и поколебать самые основы государственного устройства.
Необходимость иметь за ними неусыпное наблюдение становится тем ощутительнее, что губительное влияние их, прежде всего, отражается на молодых поколениях, от которых зависит будущее величие и благоденствие нашего отечества.
Генерал-адъютант князь Долгоруков
2 марта 1864 года