СТОЛЫПИНСКАЯ АГРАРНАЯ РЕФОРМА - буржуазная реформа крестьянского надельного землевладения в России. Началась с издания указа 9 ноября 1906 года, прекращена постановлением Временного правительства от 28 июня (10 июля) 1917 года. Названа по имени председателя Совета министров П. А. Столыпина, одного из ее авторов, инициаторов и деятелей. Основополагающими актами реформы были указ 9 ноября 1906 года и принятый на его основе 3-й Государственной думой закон 14 июня 1910 года, ознаменовавшие коренной поворот, аграрно-политического курса самодержавия. В. И. Ленин показал буржуазную сущность Столыпинской аграрной реформы, ее обусловленность всем ходом социально-экономического развития страны: "Капиталистическое развитие России сделало уже такой шаг вперед за последние полвека, что сохранение крепостничества в земледелии стало абсолютно невозможным, устранение его приняло формы насильственного кризиса, общенациональной революции" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 16, с. 403 (т. 13, с. 387)). Поражение революции 1905-1907 годов, в которой крестьянство боролось за "народнически-крестьянский" тип капитализма, в отличие от "феодально-капиталистического" типа, отстаивавшегося самодержавием и помещиками (см. там же, т. 24, с. 6-7 (т. 19, с. 339)), позволило царизму вступить на реформистский путь. Столыпинская аграрная реформа была попыткой самодержавия провести объективно назревшую ломку остатков крепостничества в интересах помещиков и крепостническими методами. Подчеркивая классовую направленность Столыпинской аграрной реформы, Ленин сравнивал ее с реформой 1861: "...столыпинская аграрная политика есть вторая буржуазная реформа, проводимая крепостниками" (там же, т. 20, с. 178 (т. 17, с. 99)), и показал неразрывную связь дворянски-буржуазного характера Столыпинской аграрной реформы с бонапартистскими приемами ее осуществления (см. там же, т. 17, с. 273-74 (т. 15, с. 245)). Революционная борьба крестьянства в 1905-1906 годы, выступления крестьянских депутатов в 1-й Государственной думе убедили царизм и помещиков в провале традиционной политики опоры на все крестьянство, на его социальную неразвитость и политическую темноту. Самодержавие, выступившее в блоке с контрреволюционной либеральной буржуазией, отказалось от искусственной консервации общины как основные формы крестьянского надельного землевладения и землепользования, от упований на общину как на главную гарантию против пролетаризации крестьянства. "Правительству, - писал Ленин, - ничего иного не оставалось, как попытаться путем судорожных усилий, путем какого угодно разорения деревни, расколоть крестьянство, отдать деревню на "поток и разграбление" кулаков и зажиточных мужиков, чтобы опереться на союз крепостников-дворян с "новыми помещиками", т. е. с богатеями - крестьянами-собственниками, с крестьянской буржуазией" (там же, т. 23, с. 264 (т. 19, с. 158)). Содержанием Столыпинской аграрной реформы были насильственное разрушение общины и насаждение личной крестьянской земельной собственности. Основными экономическими рычагами реформы являлись землеустройство, деятельность Крестьянского поземельного банка и переселенческая политика.
К 1 января 1916 года 14122,8 тысяч десятин земли закрепили в личную собственность 2008,4 тысяч домохозяев и 469,8 тысяч получили удостоверительные акты на 2796,4 тысяч десятин. Реформированными оказались, таким образом, 26% крестьянских общинных дворов, 14,7% крестьянского общинного надельного землевладения. Кроме того, Столыпинская аграрная реформа ликвидировала правовые ограничения в распоряжении надельными землями для 2818 тысяч подворных владельцев, имевших 22 977,5 тысяч десятин. Наибольшего развития выходы из общины достигли в районах относительно высокого уровня аграрного капитализма - на Правобережной и Степной Украине, в Самарской губернии. В крепостническом черноземном центре, а также в Среднем Поволжье и в ряде других районов показатели были значительно ниже. Курс на поддержку и насаждение кулацких хозяйств особенно отчетливо проявился в столыпинском землеустройстве (см. Землеустроительные комиссии). Законом 11 мая 1911 года предусматривалось первоочередное создание участковых хозяйств - хуторов (отдельный участок с переносом усадьбы) и отрубов (без переноса усадьбы, с выделением к одному месту только полевого надела). Хутора и отруба признавались экономически наиболее рациональными типами хозяйств. Насущно необходимые для крестьян виды землеустроительных работ - ликвидация чересполосицы и др., получили минимальное развитие. За 1907-1915 годы в 47 губерниях было завершено землеустройство 2360,5 тысяч домохозяев на площади 20 249,5 тысяч. десятин, т. е. всего для 19% надельных дворов и 14,5% надельной земли. Из них хуторские и отрубные участки были нарезаны для 1221,5 тысяч домохозяев (57,7%) на 11 888,2 тысяч десятин (48,3%). Кроме того, в результате землеустройства на казенных землях крестьянам было продано 211,3 тысяч десятин, из них 187,8 тысяч десятин пришлось на хутора и отруба.
В проведение Столыпинской аграрной реформы активно включился и Крестьянский банк, которому были присвоены землеустроительные функции. Собственный земельный фонд банка на 1 января 1917 года составлял 6749,4 тысяч десятин, в том числе 4849 тысяч десятин, купленных у помещиков, 1258,9 тысяч десятин, переданных Удельным ведомством, и 641,3 тысяч десятин, перешедших от разорившихся крестьян - покупателей банковской земли. Из этого фонда банк продал со ссудами 3990,1 тысяч десятин, в том числе хуторами 931,9 тысяч десятин, отрубами 2174,9 тысяч десятин (т. е. 23% и 54%), а сельским обществам и товариществам всего 694,8 тысяч десятин, т. е. 17%. При этом хуторянам и отрубщикам ссуды выдавались в максимальных размерах, а на общественные покупки - в минимальных. Всего за 1907-1916 годы крестьяне приобрели с помощью банка 9136,9 тысяч десятин, в том числе отдельные домохозяева - 4173,2 тысяч десятин, товарищества - 3964,3 тысяч десятин и лишь 999,4 тысяч десятин - сельские общества. Поддерживаемые банком высокие цены на помещичью землю обогащали помещиков и самодержавие и были непосредственной причиной разорения тысяч крестьянских хозяйств.
Особая роль в Столыпинской аграрной реформе принадлежала переселенчеству. Благодаря свободному выходу из общины и возможности легально продать надел расширились масштабы переселения беднейшего крестьянства. Правительство, опасаясь аграрных волнений на почве земельного голода, форсировало путем рекламы, льгот и пособий переселение деревенской бедноты, в первую очередь из центральных губерний. За 1906-1916 годы в Сибирь, Среднюю Азию и на другие окраины переселилось 3079,1 тысяч человек. Крепостнически-бюрократическая организация переселенческого дела тормозила крестьянскую колонизацию. О провале столыпинской переселенческой политики свидетельствовало "обратное" переселение, которое за 1906-1916 годы составило 547,7 тысяч человек, т. е. 17,8% "прямого".
Экономическое влияние Столыпинской аграрной реформы полнее всего сказалось на процессе мобилизации крестьянской надельной земли, отражавшем растущую классовую дифференциацию в деревне. За 1908-1915 годы 1079,9 тысяч домохозяев (52,7% вышедших из общины) продали 3776,2 тысяч десятин, т. е. 22,4% земли единоличного владения. Кроме того, продали землю 124,8 тысяч владельцев подворных участков - 328,7 тысяч десятин (за 1910-1913 годы). Всего крестьянами было продано 4104,8 тысяч десятин надельной земли. Землю продавали вследствие фактического разрыва с земледелием, упадка хозяйства, нехватки рабочих рук и т. п. причин, свидетельствовавших о разорении. Для улучшения хозяйства продало землю всего 6-7% продавцов.
Хуторское и отрубное землевладение, созданное за 1907-1916 годы, составило на надельной земле 1317,3 тысяч хозяйств с 12 777,1 тысяч десятин, на землях, приобретенных с помощью Крестьянского банка, - 339,2 тысяч хозяйств с 4136,9 тысяч десятин, на казенных землях - 13,5 тысяч хозяйств с 223,7 тысяч десятин, т. е. всего 1670 тысяч хозяйств с 17 137,7 тысяч десятин (13,6% надельных дворов, 12,2% площади надельной земли). При этом хутора получили минимальное распространение, вдвое меньшее, чем отруба. Выделение на хутора и отруба требовало значительных средств и было под силу лишь зажиточным крестьянам и кулакам; недостаточно обеспеченные хуторяне и отрубщики разорялись.
Столыпинская аграрная реформа не привела к коренным сдвигам в социальной структуре российской деревни. Ленин оценивал объективное значение Столыпинской аграрной реформы всего лишь как второй и последний возможный для самодержавия шаг по пути "прусского" буржуазного развития (см. там же, т. 22, с. 20-21 (т. 18, с. 228)). Но Столыпинская аграрная реформа не смогла привести к победе этого пути. Капиталистический прогресс, стимулируемый ею, был слишком медленным, чтобы окончательно трансформировать полукрепостнический аграрный строй. Свидетельством провала Столыпинской аграрной реформы был голод 1911 года, охвативший основные земледельческие районы страны, от которого пострадало более 30 миллионов крестьян. "Коренное противоречие, которое ведет к таким ужасным бедствиям, незнакомым крестьянству Западной Европы со времен средних веков, есть противоречие между капитализмом, высоко развитым в нашей промышленности, значительно развитым в нашем земледелии, и землевладением, которое продолжает оставаться средневековым, крепостническим" (там же, т. 21, с. 308-09 (т. 18, с. 58)). В условиях новой, более высокой ступени капиталистического развития Столыпинская аграрная реформа привела лишь к дальнейшему обострению этого коренного противоречия. "Старый кризис нарастает по-новому, в новой обстановке, при гораздо более определившихся отношениях между классами, но он нарастает, и его социально-экономическая (и не только экономическая) природа остается по сути дела прежнею" (там же, т. 22, с. 21 (т. 18, с. 228)). Провал столыпинской аграрной политики свидетельствовал о безуспешности реакционных структурных реформ в революционную эпоху. Столыпинская аграрная реформа не смогла ликвидировать объективные предпосылки буржуазно-демократической революции в России и революционности крестьянства как класса - союзника пролетариата в борьбе против самодержавия и крепостников-помещиков.
Крестьяне ответили на столыпинское "землерасстройство" стихийными бунтами протеста против произвола властей и полиции, против "новых помещиков" - кулаков хуторян и отрубщиков. В 1907-1914 годы было зарегистрировано 1067 крестьянских выступлений, а вместе с поджогами - 1658. Преобладали антипомещичьи выступления. Но наряду с ними видное место по активности и наступательности заняла борьба крестьян на почве реформы. Аграрное движение периода Столыпинской аграрной реформы, непосредственно сказавшееся на результатах последней, подготовило крестьянскую борьбу в 1917 году.
Изучение Столыпинской аграрной реформы началось с первых шагов ее осуществления. На формирование основных направлений в ее историографии оказала непосредственное влияние идейная борьба по аграрному вопросу. Политическая направленность Столыпинской аграрной реформы получила поддержку правых, монархического дворянства, октябристской буржуазии, бюрократии. Критика Столыпинской аграрной реформы справа заключалась в требовании правительственной поддержки не только кулацкого, но и помещичьего хозяйства (В. И. Гурко), в предостережениях против "хуторомании" и социальной опасности пролетаризации крестьянства (А. Д. Билимович). Для консервативно-апологетического направления в историографии Столыпинской аграрной реформы (А. А. Кофод, В. В. Морачевский, Б. Юрьевский и др.) характерно преувеличение успехов столыпинского землеустройства и значения правительственной агрономической помощи при замалчивании факта массового разорения крестьянства. В. И. Ленин посвятил разоблачению апологии Столыпинской аграрной реформы ряд статей, в которых доказал, что Столыпинская аграрная реформа не поколебала основ полукрепостного строя в деревне (см. там же, т. 23, с. 173-74, 260-77, 356-59 (т. 19, с. 81-82, 154-70, 257-60) и др.).
Либеральная историография отстаивала по существу однотипный со столыпинским, "прусский" путь развития аграрного капитализма, но для нее было характерно реакционное и демагогическое отрицание неизбежности ломки общины капитализмом. Опасаясь нового взрыва крестьянской революции, либералы выступали против бонапартистских методов Столыпинской аграрной реформы и административно-полицейского насилия над крестьянством (А. А. Кауфман, М. М. Ковалевский, С. Н. Прокопович, А. И. Чупров). Кадеты критиковали Столыпинскую аграрную реформу за недооценку крестьянского малоземелья, предлагая решить эту проблему на основе принудительного отчуждения помещичьей земли за выкуп (см. критику в этом плане В. И. Лениным П. Б. Струве и других кадетов, - там же, т. 17, с. 13 (т. 15, с. 14)). Буржуазно-либеральная историография считала Столыпинскую аграрную реформу единственно возможным в условиях России путем решения аграрного вопроса. Типичными были выступления правых кадетов Е. Трубецкого, В. Оболенского, Я. Я. Полферова, о которых писал Ленин, вскрывая либеральную концепцию реформы (см. там же, т. 22, с. 351-52, 389-90; т. 24, с. 161-62, 316-19 (т. 18, с. 504-05, 542-43; т. 19, с. 442-43; т. 20, с. 85-87) и др.).
Значительное место в изучении Столыпинской аграрной реформы принадлежит народнической историографии. Она отвергала столыпинский путь решения аграрного вопроса, защищая демократический, фермерский тип аграрного капитализма. В работах ее представителей (Н. Я. Быховский, К. Р. Кочаровский, Н. П. Огановский, А. В. Пешехонов) давался большой обличительный материал об антинародном характере Столыпинской аграрной реформы и массовом разорении ею крестьянства. Но дать научные оценки характера и результатов Столыпинской аграрной реформы народники не смогли. Они отрицали экономическую обусловленность Столыпинской аграрной реформы, ее буржуазную направленность, затушевывали и приукрашивали классовое разложение крестьянства, вплоть до прямой защиты интересов кулачества, расценивая рост последнего как успехи крестьянского «трудового» хозяйства. Но в то же время они содействовали разоблачению искусственности и насильственного характера столыпинского разрушения общины.
В. И. Ленин посвятил критике лево-народничества серию статей (см. там же, т. 24, с. 320-23, 327-29, 349-52, 361-64; т. 25, с. 155-58, 235-37 (т. 20, с. 88-90, с. 93-95, 114-17, 126-29, 274-77, 346-48) и др.).
В меньшевистской историографии Столыпинской аграрной реформы наиболее крупными были исследования А. Е. Лосицкого, который доказал экономическую обусловленность Столыпинской аграрной реформы, зависимость ее результатов от уровня развития капитализма в различных районах страны, и И. В. Чернышева, показавшего отношение крестьянства к столыпинской реформе и влияние ее на состояние общины. Меньшевистская концепция получила законченное выражение в работах Ю. Ларина и Н. А. Рожкова, которые пришли к выводу о полном буржуазном перерождении в годы Столыпинской аграрной реформы не только крестьянского, но и помещичьего хозяйства. Тем самым буржуазный аграрный строй в России объявлялся окончательно сложившимся, "прусский" путь развития аграрного капитализма - победившим, революционную роль крестьянства полностью исключалась. Эти взгляды были разоблачены Лениным (см. там же, т. 20, с. 186-207; т. 21. с. 23-28, 68-94; т. 24, с. 161-65 (т. 17, с. 116-35, 315-19, 354-78; т. 19, с. 442-45)).
В период становления советской исторической науки (20-е - 1-я пол. 30-х гг.) определились два основные направления в историографии Столыпинской аграрной реформы. Первое (Ю. Ларин, Н. Карпов, А. И. Тюменев) рассматривало период Столыпинской аграрной реформы как этап окончательной победы капитализма в сельском хозяйстве дореволюционной России и потому не могло вскрыть незавершенность этого процесса и борьбу двух путей развития аграрного капитализма. Предпосылки аграрной революции 1917 года не были выяснены. Во втором направлении (С. М. Дубровский, П. И. Лященко, А. В. Шестаков) наметилась плодотворная тенденция к исследованию типа российского аграрного капитализма, отмечались тормозящая роль пережитков крепостничества, реакционное влияние помещичьего хозяйства. Но для этого направления было характерно завышение уровня "капитализации" крестьянского хозяйства и его разложения в результате Столыпинской аграрной реформы.
Исследования Столыпинской аграрной реформы в отдельных районах и по стране в целом, углубленное изучение отдельных аспектов реформы способствовали в послевоенный период накоплению огромного фактического материала, в значительной степени впервые введенного в научный оборот. Большинство исследователей стремилось к конкретизации и раскрытию важнейших ленинских методологических указаний о сложном переплетении элементов капиталистической и полукрепостнической эксплуатации крестьянства в годы Столыпинской аграрной реформы. Однако преимущественное изучение крестьянского хозяйства и недостаточная изученность помещичьего затрудняли выяснение их взаимовлияния и отсталости сельского хозяйства, не преодоленной Столыпинской аграрной реформой. Дискуссии 60-х годов об особенностях российского империализма, уровне развития аграрного капитализма и др. способствовали повышению уровня научных исследований по истории Столыпинской аграрной реформы. Дискуссионная проблема уровня развития российского аграрного капитализма и его зрелости в итоге Столыпинской аграрной реформы поставлена в работах А. М. Анфимова. Для современной советской историографии характерны творческое освоение ленинской концепции Столыпинской аграрной реформы, дальнейшее расширение источниковедческой базы, комплексный подход к изучению экономики сельского хозяйства. Широко изучается история крестьянского революционного движения в годы столыпинской реакции и нового революционного подъема (С. М. Дубровский, Н. А. Мальцева и мн. др.).
М. С. Симонова. Москва.
Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 13. СЛАВЯНОВЕДЕНИЕ - СЯ ЧЕН. 1971.
Источники:
Сведения об укреплении земли в личную собственность согласно донесениям губернаторов, поступившим в Мин-во внутр. дел по 1 янв. 1916 г., "Изв. Земского отдела Мин-ва внутр. дел", 1916, No 8; Сведения о числе удостоверительных актов, составляемых на основании ст. 1-7 закона 14 июня 1910 г. со времени издания сего закона по 1 янв. 1916 г., там же; Сб. статистич. сведений мин-ва юстиции, в. 25-30, СПБ-П., 1910-1916 (Сведения о продажах на основании закона 14 июня 1910 г. земель, укрепленных в личную собственность крестьян за 1910-14 г.); Обзор деятельности землеустроит. комиссий. 1907-11, СПБ, 1912; Отчетные сведения о деятельности землеустроит. комиссий на 1 янв. 1913, 1914, 1915, 1916 гг., П., 1913-16; Землеустроенные х-ва, П., 1915; Обследование зем-леустроенных хоз-в, произведенное в 1913 г. в 12 уездах Европ. России, П., 1915; Обзор деятельности Крестьянского поземельного банка с 1 янв. по 1 сент. 1907 и общие итоги за 1907 г., СПБ, 1908; Отчет Крестьянского поземельного банка за 1906-1915 гг., СПБ-П., 1908-16; Итоги переселенч. движения за время с 1896 по 1909 гг. (включительно), сост. Н. В. Турчанинов, СПБ, 1910; Итоги переселенч. движения за время с 1910 по 1914 гг. (включительно), сост. Н. В. Турчанинов и А. Домрачев, П., 1916; Переселенч. движение на окраины за 1915 г., в сб.: Статистич. ежегодник России. 1915, П., 1916, отдел 2, с. 12-15; то же, (в 1896-1916 гг.), там же, 1916, в. 1, М., 1918, отдел 2, с. 94-103.
Литература:
Ленин В. И., Крест. реформа и пролетарски-крест. революция, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 20 (т. 17); его же, Столыпин и революция, там же (т. 17); его же, Последний клапан, там же, т. 22 (18); его же, Мобилизация надельных земель, там же, т. 23 (т. 19); Билимович А. Д., Землеустроительные задачи и землеустроительное законодательство России, К., 1907; Гурко В. И., Наше гос. и нар. хозяйство, СПБ, 1909: Кофод A. A., Рус. землеустройство, 2 изд., СПБ, 1914; Морачевский В. В., Успехи крест. х-ва в России, СПБ, 1910; Юрьевский Б., Правительство и земля, СПБ, 1912; Кауфман A. A., Аграрный вопрос в России, (2 изд.), М., 1918; Ковалевский M. M., Судьбы общинного землевладения в нашей верхней палате, "BE", 1910, No 6; Прокопович С. Н., Аграрный кризис и мероприятия правительства, М., 1912; Чупров А. И., Речи и статьи, т. 2, М., 1909; Быховский Н. Я., Пролетаризация деревни, "Запросы жизни", 1910, No 3; его же, Русская община и земельная реформа, М., 1917; Кочаровский К., Быть или не быть общине в России?, "Заветы", 1912, No 2-4; Огановский Н. П., Первые итоги "великой реформы", "Русское богатство", 1911, No 10-11; его же, Индивидуализация землевладения в России и ее последствия, М., 1914; его же, Революция наоборот, П., 1917; его же, Аграрная эволюция России после 1905 г., М., 1917; его же, Закономерность аграрной эволюции, т. 1-3, Саратов, 1909-1914; Пешехонов А. В., Социальные последствия землеустройства, "Русское богатство", 1909, No 9-11; Лосицкий А. Е., Распадение общины, СПБ, 1912; его же, К вопросу об изучении степени и форм распадения общины, М., 1916; Чернышев И. В., Расслоение современной деревни, "Современный мир", 1908, No 6; Чернышев И., Лосицкий A., Маслов П., Крест. право и община перед Гос. Думой, СПБ, 1907; Ларин Ю., Перспективы южно-рус. сел. х-ва, "Возрождение", 1910, No 4-5; его же, Приток средств в рус. земледелие, там же, No 8; его же, Подъем рус. земледелия и его общественнополитич. последствия, там же, No 9-10; его же, К вопросу о перспективах нашего социально-политич. развития, там же, No 11; Рожнов Н., Аграрный вопрос и землеустройство, "Современный мир", 1916, No 3; его же, Современное положение аграрного вопроса в России, "Наша заря", 1913, No 6; Аврех А. Я., Аграрный вопрос в III Думе, "ИЗ", т. 62, М., 1958; Антонова С. И., Влияние столыпинской агр. реформы на изменения в составе рабочего класса, 1906-13 гг., М., 1951; Батуринский Д. A., Аграрная политика царского правительства и крест. поземельный банк, М., 1925; Василевский Е. Г., Идейная борьба вокруг столыпинской аграрной реформы, М., 1960; Галузо П. Г., Агр. отношения на юге Казахстана в 1867-1914 гг., A.-A., 1967; Гребнев А. М., Агр. отношения в Пензенской губ. между первой и второй бурж.-демократич. революциями в России, Пенза, 1959; Дубровский С. М., Столыпинская земельная реформа. Из истории сельского хозяйства и крестьянства России в начале XX в., М., 1963; его же, Столыпинская реформа. Капитализация сельского хозяйства, 2 изд., М., 1930; Ефремов П. Н., Столыпинская аграрная политика, М., 1941; Егоров М., Крест. движение в Центральной черноземной области в 1907-1914 г., "ВИ", 1948, No 5; Карпов Н., Аграрная политика Столыпина, Л., 1925; Литвинов И. И., Столыпинщина, X., 1931; его же, Экономич. предпосылки Октябрьской революции, ч. 2 - Экономич. последствия столыпинского аграрного законодательства, М.-Л., 1929; Лященко П. И., История народного хозяйства СССР, 4 изд., т. 2 - Капитализм, М., 1956, гл. 10; его же, Экономич. предпосылки 1917 г., в кн.: Аграрная революция, т. 2, М., 1928; Мальцева Н. A., О количестве крест. выступлений в период столыпинской агр. реформы, "ИСССР", 1965, No 1; Особенности агр. строя России в период империализма. Сб. ст., М., 1962; Першин И. Н., Аграрная революция в России. Историко-экономич. исследование, кн. 1 - От реформы к революции, М., 1966; его же, Участковое землепользование в России, М., 1922; Райский Ю. Л., Столыпинское землеустройство на надельных землях Чернозёмного центра и его провал, в кн.: Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы 1960 г., К., 1962; Симонова М. С., Экономические итоги столыпинской аграрной политики в центрально-черноземных губерниях, ИЗ, т. 63, М., 1958; ее же, Мобилизация крестьянской надельной земли в период столыпинской аграрной реформы, в сб.: Мат-лы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР, сб. 5, М., 1962; Скляров Л. Ф., Переселение и землеустройство в Сибири в годы Столыпинской аграрной реформы, Л., 1962; Тарновский К. Н., Проблемы аграрной истории России периода империализма в советской историографии (1917 - начало 1930-х годов), ИЗ, т. 78, М., 1965; Трапезников С. П., Ленинизм и аграрно-крест. вопрос, т. 1, М., 1967; Тюкавкин В. Г., Организация переселения крестьян в Вост. Сибирь в 1986-1910 г., "Уч. зап. Иркутского педагогич. ин-та", в. 16, Благовещенск, 1958; его же, Проведение "нового курса" переселенческой политики в Вост. Сибири (1911-1914), "Научные доклады высшей школы. Исторические науки", 1958, No 4; Тюменев А. И., Закон 9 ноября и политика насаждения хуторов, "Вестник социалистической академии", 1923, кн. 6; его же, От революции к революции, Л., 1925; Шестаков А. В., Капитализация сельского хозяйства России, М., 1924; Шулейкин И. Д., История земельных отношений и землеустройства, т. 2, M.-Л., 1931; Лось Ф. Е., Украïна в роки столипiнськоï реакцiï, М., 1944.
